Ты задолжал мне любовь

Глава 89. Злобная натура Давида

— Возможно, ты слишком много думаешь, — заметила Милана.

— Где же? Ты считаешь, что я неправа? Понимаю, что он очень добр к тебе, но в конце концов

ты замужем, а иметь любовника — это отвратительно.

Услышав это, Милана не могла не взглянуть на Злату.

— Что! Ты думаешь, я неправа? — робко посмотрела на нее Злата.

— Напротив, я считаю, что твои взгляды на жизнь очень правильные. Я и сама так думаю, —

Милана слегка улыбнулась и покачала головой. Вдруг она подумала о другом, а затем спросила:

— а что, если... в паре совсем нет чувств? Женщина нашла кого-нибудь, и у них случилась

взаимная любовь? Как ты думаешь, женщина может пойти на это?

— О! А почему ты думаешь об этом? Как можно искать настоящую любовь, если ты уже

замужем? Почему бы не заняться этим до брака? После свадьбы это отвратительно. Даже если

у тебя нет чувств, ты не можешь так поступать, — торжественно произнесла Злата. Но вдруг ее

осенило и она, посмотрев на Милану, спросила, — о чем ты говоришь? — она схватила ее за

плечи, — что ты имеешь в виду? Что значит «взаимная любовь»? Неужели ты говоришь о

Давиде Игоревиче и той Снежане?

Совершилось. Милане больше не нужно было отрицать это.

— Злата, а ты действительно умная девушка, — с едва заметной улыбкой на губах кивнула она.

— Черт! — внезапно придя в ярость, выругалась Злата, — ах, эта Мухина Снежана, эта сучка. А

я всегда говорила, что взгляд у нее нехороший, а ты мне не верила и злилась на меня. А я

оказалась права!

— В таких делах не может быть виноват кто-то один, если один из любовников откажется, то они

не будут вместе, — сказала Милана.

— То есть ты подтверждаешь, что они вместе, — решила убедиться Злата.

— Должно быть, — ответила Милана после небольшой паузы.

— Что значит «должно быть», — требовала точного ответа Злата, — ты сама спросила Давида

Игоревича? Он сказал тебе, что любит не тебя, а Снежану?

— Конечно, нет!

— А что за ерунда про взаимную любовь? У тебя проблемы с головой? Ты сама все это

выдумала?

— Но..., — Милана посмотрела на Злату и рассказала ей о серьгах.

О паре розовых сережек Злата знала лучше всех. Выслушав Милану, она была в не себя от

гнева, но быстро смогла взять себя в руки и проанализировать услышанное.

— Ты говоришь, что видела розовые серьги на Снежане? А те, что были у Давила Игоревича,

куда-то пропали?

Милана кивнула.

— То есть ты предполагаешь, что эти сережки ей подарил Давид Игоревич?

— А разве нет?

— Любовь слепа. Может быть Снежана украла их? — пыталась разуверить ее Злата.

— Но зачем? — Милана не могла в это поверить.

— У тебя нет повода, мне не доверять. Раньше мы с ней общались, к тому же, я видела, как

Давид Игоревич на тебя смотрит! Точно так же как мой отец смотрит на меня! Милана, если бы

он гонялся за каждой юбкой, он бы на тебя так не смотрел. К тому же, я считаю, что тебе больше

не следует доверять Снежане Романовне: украла ли она серьги, или ей их подарил Давид

Игоревич, она никогда не станет твоей лучшей подругой снова. Если бы она действительно

относилась к тебе как к сестре, то никогда бы не приняла эти серьги, понимаешь?

Ее слова были подобны грому среди ясного неба.

Милана застыла на месте как будто ее окатили ледяной водой. Она дрожала. Ее розовые губы

побелели, она не сказала ни слова. Милана опустила голову и закрыла глаза.

Она... как она могла не понять? Она понимала, и поэтому никогда не простит Снежану. Они были

как сестры столько лет, и все-таки она надеялась, что сможет исправить все ошибки, которые та

натворила.

— Я сказала то, о чем ты догадывалась? — смотря на длинные ресницы Миланы, прошептала

Злата, — на самом деле, ты придаешь этому слишком большое значение, я должна была

предугадать. Но она меркантильная, она дружина с тобой только ради выгоды.

— Я познакомилась со Снежаной очень давно, еще до замужества, — голос Миланы был

робким, она смотрела на кончики своих пальцев, вспоминая то время, когда они обе учились в

колледже, — я не ожидала от нее такого…

— Это уже произошло, что ты теперь собираешься делать? Если ты и вправду любишь Давида

Игоревича, то тебе надо выяснить, украла ли Снежана сережки, или Давид ей их подарил.

— Кажется, это не столь важно, — едва улыбнулась Милана, внезапно подняв голову.This is from NôvelDrama.Org.

Какая разница сама ли она их украла, или он ей их подарил? Либо ему дали шанс, либо ей дали

шанс украсть. Как можно было получить этот шанс? Его двое суток не было дома… кто знает,

чем он занимался?

— О чем ты? Я не понимаю, о чем ты думаешь! — гневно сказала Злата, — на твоем месте я бы

сейчас же отправилась к Снежане Романовне, чтобы задать вопрос, хотя нет, я бы пошла к

Давиду Игоревичу! Спроси его, что, черт возьми, происходит! Вы же женаты, если он и

осмелился изменять, то я бы не позволила им наслаждаться этим!

На фоне разъяренной Златы, Милана выглядела спокойной.

Злата долго ругалась. Увидев, что Милана упала в машине с усталым видом, ей пришлось

быстро заткнуть рот. Злата отвезла ее к себе домой и продезинфицировала ее раны. Оставила

ее отдохнуть.

— Почти полдень, ты можешь остаться в моем доме на ужин сегодня.

Услышав эти слова, Милана подняла голову и с благодарностью посмотрела на нее.

— Злата, спасибо тебе.

Злата серьезным взглядом посмотрела на нее, она была смущена ее благодарностью.

— Даже если бы ты не сказала мне спасибо, ты бы все равно осталась здесь.

Выйдя из комнаты, Злата написала сообщение Алексею Матвееву, что с Миланой все в порядке.

Отправив его, она о чем-то подумала и вздохнула.

Отношения между Миланой и братьями Матвеевыми были слишком сложны. Когда Алексей

впервые увидел ее, он понял, что это была безответная любовь. Милана не испытывала к нему

никаких чувств, а Алексей безумно любил ее.

Снежана и Давид…

Подумав об этом, Злата оглянулась на свою комнату и тяжело вздохнула.

Девушка осталась у Златы на ночь, и планировала переехать к ней на совсем, но кто знал, что

той ночью ей позвонит Давид.

Когда Милана увидела его имя на экране телефона, то нее захотела отвечать и отложила

телефон в сторону.

— Это же Давид Игоревич звонит, разве ты не возьмешь? — подбежала вдруг Злата.